Ещё интересного чтива
http://www.publicpost.ru/theme/id/3899/pra...administraciya/Интервью с социологом, историком, публицистом и исследователем РПЦ Николаем Митрохиным на тему собственно РПЦ.
Цитата
— Государственная дума только что приняла поправки в Уголовный кодекс, защищающие "чувства верующих" — никто не скрывает, что речь идет прежде всего о православных. За "оскорбление" этих чувств теперь можно получить до трех лет колонии. Лет десять назад дела РПЦ касались по большей части верующих, а сейчас она — везде. Как это получилось?
Главная причина в следующем: российская власть не ощущает ни твердой общественной поддержки, ни поддержки со стороны институтов. После "оранжевой революции" в 2004 г. на Украине в России государство стало существенно энергичнее поддерживать институты, которые однозначно демонстрировали свою лояльность и готовность к защите режима. И оказалось, что таких институтов на самом деле довольно мало. Государство попыталось создать псевдоинституты вроде Общественной палаты, молодежных движений. В остальном государство могло рассчитывать только на всякие пенсионерские и воинские союзы, спортсменов, которые всегда демонстрируют лояльность власти в обмен на решение своих проблем, и на церковь, которая, во-первых, всегда заявляла о своей лояльности и поддержке государственнических идей, а во-вторых, пыталась внушить государству, что она — общероссийская организация, которая имеет влияние на 80 процентов населения страны.
— А она имеет это влияние?
На 80 процентов населения страны она влияния не имеет. В ходе социологических исследований порядка 60-80 процентов опрошенных заявляют о том, что они православные. Цифры эти очень неточные — например, по данным "Левада-центра", в пиковом 2009 году православными в течение года себя называли и 67%, и 80% респондентов, а двумя годами раньше — 56%. С точки зрения социологов религии, это мало о чем говорит: это не значит, что люди ходят в церковь, слушают патриарха, и уж совершенно не гарантирует, что они будут голосовать так, как скажет патриарх. Власть понимает, конечно, что ее надувают, но работать-то не с кем, искренней поддержки очень мало.
Цитата
Священники описывают ситуацию на своих приходах примерно так: у нас еще в конце 1990-х годов ходило на службы 50-70 человек, а сейчас от них осталось 5-10. Зато произошло увеличение количества верующих в городах. Оно не очень сильное, но рост есть. И главное, состав верующих в городах тоже сменился. В 90-е годы это были те же сельские бабки, которые перебрались в 1950-1970-е годы в города, а сейчас это в основном женщины после 45-ти со средним техническим образованием. Условно говоря, бухгалтерши, продавщицы. Это повысило средний интеллектуальный запрос, потому что бабкам вообще ничего не надо было, а этим уже нужен какой-то разговор. Одновременно произошла смена священников внутри церкви. Раньше большинством, особенно на административных позициях, были консервативные священники, рукоположенные еще в советское время, которые предпочитали не вылезать за церковную ограду, а сейчас административные посты повсеместно получили священники в возрасте между 35 и 47 годами, которые пришли в церковь в эпоху перестройки. И у них совершенно другой взгляд на мир, более молодой, более открытый, у них больше опыта жизни в современном обществе.
— Основными лицами церкви в общественном пространстве сейчас стали такие радикальные священники, как Всеволод Чаплин и Дмитрий Смирнов. Умеренного консерватора Андрея Кураева совершенно оттеснили на периферию, а либералов типа Алексея Уминского слушают три с половиной интеллигента. И это, конечно, никакое не прогрессистское лицо церкви, а нечто прямо противоположное.
За исключением Дмитрия Смирнова, который, тем не менее, московский интеллигент, выросший в классической диссидентской среде, это самая молодая и прогрессивная часть церкви. Другие люди, типа отцов Александра Борисова, Алексея Уминского, не представляют вообще никого, кроме двух-трех "интеллигентских" приходов в Москве. Ну, еще есть пара таких приходов в Питере и суммарно три десятка в провинции. Так что Всеволод Чаплин как раз типичный представитель этой самой "молодой церкви", человек, участвовавший в конце 1980-х в православно-"неформальной" деятельности, член клуба "Экумена". Это бывшие хиппи, анархисты, участники других "неформальных" групп, которые за 1990-е годы пришли в церковь, сделали священническую карьеру и теперь составляют максимально прогрессивную часть церкви. Во всяком случае, эти люди говорят о том, что надо привлекать молодежь, соответствовать реалиям нового века. С политической точки зрения они больше всего напоминают молодежные полуфашистские организации 1920-1930-х годов — они ориентируются на опыт русского христианского движения в Европе того времени, который как раз и был модернизационным проектом для русского православия.
— Это какого рода модернизация?
Это "консервативная модернизация" в духе Бенито Муссолини. Ее русский аналог — Народно-Трудовой союз российских солидаристов, Русское студенческое христианское движение. Это идеи Ивана Ильина, которые популярны у Путина и в церковных кругах: сильный национальный лидер, корпоративное государство, где церковь имеет большое влияние и где есть место всем, кто готов разделять определенные позиции, в частности выступать за сохранение традиционалистской модели семьи.
— Комитет Госдумы по делам семьи недавно представил семейную концепцию, которая почти дословно совпадает с разными программными документами РПЦ — там предлагается модель семьи не столько традиционная, сколько архаичная. Это уже не нуклеарная семья (супружеская пара с детьми), а большая семья с кучей детей, бабушками и дедушками.
Обратите внимание, что в преамбуле этого документа говорится про род. Это вообще уникальный случай, что в документах обосновывается необходимость возрождения некого рода, который связан с племенем и так далее. Большой род, большая семья, неизменность традиций в течение тысячелетий — это все идеи, идущие из классического фашизма — не гитлеровского нацизма, а именно классического фашизма муссолиниевского типа — переданные через русские эмигрантские круги 20-30-х годов и нашедшие себе благодарных читателей, вот этих самых мальчиков-неформалов, в 1980-е годы. Для русских националистов, которые имеют "контрольный пакет акций" в Русской православной церкви, это вполне органичные идеи.
Цитата
...посещаемость церквей в России остается примерно на одном и том же уровне. Хотя бы два раза в месяц, как показали исследования середины 2000-х годов, на воскресную службу приходят примерно полпроцента населения. Столько же людей регулярно участвуют в России в исламских и в протестантских практиках.
— То есть активных протестантов и активных православных в России поровну?
Протестантизм в России исследован очень слабо. По отдельным группам есть хорошие исследования, но нет ни одного исследователя, который занимался бы сетью протестантских групп в целом. Нет и достоверной государственной статистики по этим организациям. Но я могу однозначно утверждать, судя по исследованиям в регионах, что даже в центральной России протестантские группы и такие группы, как Свидетели Иеговы, представлены суммарно не меньше, чем православные.
— Какие группы входят в эту сеть?
Сейчас самые популярные в России группы — баптисты и пятидесятники. Есть харизматы, лютеране, широко представлена новоапостольская церковь, адвентисты седьмого дня. Если забраться в русскую провинцию, то в селах или деревнях может совершенно спокойно не быть никакого православного прихода, но зато будет протестантская группа или группа Свидетелей Иеговы. Или обе вместе. Причем это даже в таких относительно православных регионах, как центральная Россия. Я, например, проводил исследование в 2004 году в Тульской области, и там в областном центре было порядка 400 православных, которые регулярно ходили в церковь, и суммарно порядка 2-2,5 тысяч протестантов. По области отдельные сельские протестантские общины составляли до 30 процентов населения. В одном райцентре Орловской области, где я был в прошлом году, целая группа руководителей города и их жены — адвентисты седьмого дня. В российской провинции, если немножко покопаться, мы увидим протестантские общины в каждом населенном пункте, где живет хотя бы 500-1000 человек. А в Дальневосточном федеральном округе по числу зарегистрированных общин они намного опережают православных. Протестанты, поскольку это непьющие, рациональные люди, начали естественным образом занимать административные посты на местном уровне. Это явление пока еще малоизученное, и понятно, что протестанты, занимающие какие-то должности, стараются это не афишировать.
Цитата
— Еще совсем недавно церковь активно боролась с сектами и христианскими конфессиями, которые она причисляла к сектам, а сейчас эта борьба как-то сошла на нет.
Главное, что заботит церковь сейчас, это вопрос ювенальной юстиции. Мне это и рядовые священники говорили, и прихожане, и это одна из вещей, обозначенных в семейной концепции комитета Госдумы. В семейной концепции, помимо прочего, прописана идея поддержки православных детских домов, передача детей в монастыри и прочее — это все такие розовые мечты, и на практике таких успешных православных социальных проектов на всю Россию, я думаю, в пределах пяти десятков.
...
Если из концепции вычеркнуть все, что связано с церковью, вычеркнуть отдельные лоббистские инициативы типа программы "Детская игрушка", программы создания семейных детских парков, программы поддержки СМИ, которые пишут о семейных ценностях, и оставить основу, то бросается в глаза, что концепция носит сильный социал-демократический характер. Ее авторы явно знают что-то про скандинавские и немецкие системы семейной поддержки.
— В каких моментах?
Оплата труда матери, которая ухаживает за детьми, зачисление этого как отдельной работы в трудовой стаж — это все вещи, которые были приняты в Северной и частично Центральной Европе в 1980-1990-е годы под влиянием социал-демократов. Другой вопрос — от чего отказываются авторы концепции. А отказываются они от всей модели социального контроля, который связан в Европе с финансированием семейного воспитания.
...
в Европе проходили эту историю, и оказывалось, что если поощрять и финансировать семьи, где трое и более детей и один из родителей сидит все время с ними, то основной объем денег начинают получать мигранты из исламских стран. Это препятствует их интеграции и стимулирует внутрисемейную закрытость. И я абсолютно уверен, что в России эта модель будет работать примерно так же.
— То есть реальными бенефициарами православной семейной концепции станут многодетные мусульманские семьи?
Да, и в этом плане смешон первичный посыл, что это написано ради сохранения каких-то русских семейных традиций и усиления роли церкви. Я абсолютно уверен, что авторы этой концепции прекрасно понимают, что реальными получателями благ в первую очередь станут мусульмане, с которыми церковь работать не сможет. Но это их не смущает, для них главное — решить очень узкую задачу, обеспечить финансирование для многодетных священников. И эту задачу они в концепции и прописали.
Цитата
— Как получилось, что вопросы семейного устройства и сексуальной морали стали для церкви центральными? Однополые отношения, например, еще несколько лет назад никого особо не интересовали, а сейчас такое ощущение, что они — главная угроза церкви, государству и русскому народу.
Россия быстрыми темпами наверстывает в плане социальных структур и практик то, что она пропустила в советский период. То, что в Европе происходило в 1970-1980-е годы с точки зрения признания прав ЛГБТ-сообщества, в России происходит сейчас, и это вызывает такое же сопротивление консервативной части общества. С моей точки зрения, ключевая история, почему эта тема начала раскручиваться — это идея провести в Москве гей-парад. Я провел больше 30 интервью с епископами, а церковь — это епископы. Я спрашивал, что их беспокоит, интересовался, как и о чем они вообще думают. Они в большинстве из рабочих семей, с 8 классами образования. Это очень простые люди, и информацию о жизни они берут либо из телевизора, либо из желтых газет, которые к ним попадают. Для них совершенно не важны геи, которые не попадаются им на глаза. В России проходили гей-парады, на которые не было такой острой реакции, либо где епархия принимала участие в своеобразной форме. В 2005 году был парад гей-клубов по Екатеринбургу, после чего епархия собрала священников, выстроилась в колонну и прошла вслед за колонной геев, как бы освящая улицы Екатеринбурга после их осквернения, то есть де-факто приняла участие в гей-параде. В Питере проводились гей-парады, и их епархия не замечала. Правда, ситуация в России принципиально меняется, когда что-то такое происходит в Москве.
Там ещё про анти-ЛГБТ есть, про Путина с Медведевым, про доходы Церкви, ОПК и многое другое. В общем рекомендую к ознакомлению.